Мюриель Барбери. Элегантность ёжика.

Пару месяцев назад @neokisa посоветовала прочитать роман Мюриель Барбери "Элегантность ёжика".

Надо сказать, эта была одна из немногих книг, которая понравилась мне с самого начала. И не было ни одной неинтересной страницы. Правда, я ожидал несколько иного окончания.

Несколько цитат, которые я выписал, читая роман на своей новой игрушке Amazon Kindle. Быть может, они подтолкнут и вас прочитать это роман.

Если есть у богачей что-то, что, как ни крути, равняет их с бедняками, так это зловонные кишки, которые должны куда-то извергать свое мерзостное содержимое.

"Кто умеет что-то делать — делает, кто не умеет делать — учит других, кто не умеет учить — учит учителей, а кто и этого не умеет — занимается политикой".

В нашем мире правят не дела, а слова, и хорошо подвешенный язык считается главным талантом.

Это ужасно, потому что мы по природе своей приматы, запрограммированные на то, чтобы есть, спать, размножаться, расширять и охранять свою территорию, а получается, что самых во всем этом сильных обставляют те, кто красиво говорит, но совершенно не способен защитить свой огород, подстрелить кролика на ужин или быть хорошим производителем. В нашем мире верховодят слабаки.

Когда то, что ты считал своей отличительной чертой, вдруг оказывается типичным для целой социальной группы, это всегда ошеломляет. А в чем-то и оскорбляет.

"Кому же хочется умирать в больнице?" — спросил он. Никому. Ни Пьеру Артансу, ни Шабро, ни Люсьену, ни мне. Этим простым вопросом Шабро всех нас уравнял.

В чем заключено прекрасное? В великих вещах, которые, как и всё на свете, обречены умереть, или же в малых, которые, при всей своей непритязательности, способны запечатлеть в мгновении бесконечность?

То, чего мы лишаемся, не дотянув самую малость, упущено навеки. Слова, которые мы недосказали, вещи, которые мы недоделали, все однажды блеснувшие кайросы, которыми мы не сумели воспользоваться и которые безвозвратно исчезли... Все, что было так близко и сорвалось...

Язык — наше достояние, и его нормы, выработанные всей нацией, — святыня.

Как часто мы делаем поспешные заключения о людях, исходя из их внешности и положения в обществе.

Сказать подросткам, которые давным-давно свободно говорят и пишут, что им для этого нужна грамматика, это все равно что предложить человеку изучить историю сортиров всех времен и народов, чтобы научиться какать.

Все жуть как восторгаются умом! Хоть ум не обладает никакой самостоятельной ценностью. Умных везде навалом. Светлых голов на свете не меньше, чем идиотов.

Но кто ищет вечное, обретает одиночество.

Мы воображаем, будто можно делать мед, не разделяя участи пчел; но это не так: мы такие же бедные пчелы, которым надлежит исполнить то, что должно, и потом умереть.

Терпеть не могу эту извращенческую прихоть богатых одеваться, как бедные люди: в обвислые балахоны, серые холщовые шапочки, грубые ботинки, бесформенные свитеры поверх рубашки в цветочек. Это не только уродливо, но еще и оскорбительно: самое худшее презрение — это презрение богатых к вкусам бедняков.

Как жить, если ты не можешь понять, где твое место?

Да, вот оно: "всегда" в "никогда".